Райский сад
Солнце светило словно сумасшедшее, в райском саду стояла духота на зависть всем производителям кондиционеров. Даже радужные птички колибри валялись в тени кустов, справляясь с жарой посредством окунания головы в ручьи с водой из артезианских скважин.
Адам и Ева, как представители разумных сидели в пещере и каждый мечтал о своём, вернее Адам мечтал о своём, а Ева о его, но дело тут было не в этом, Ева который год не могла понять, что ж это такое с ней происходит и почему глядя на развалившегося у входа в пещеру Адама у неё начинает в голове зреть мысли, но о чём они и что значат, понять не могла… Да и странности начались ещё задолго до этого, сначала она приписывала наличие у Адама между ног отростка к тому, что он вроде как добытчик пищи и должен чем-то её добывать, но Адам не показывал как он использует его в дОбыче… Странно… Потом она поняла что нашлось ещё одно отличие, а именно у Адама была плоская грудь и не могла с этим смириться, думая, что она наверно не так как надо кормит своего единственного. Она начала его вскармливать, но оказалось, что у того растёт не грудь, а живот, это странное обстоятельство ей не понравилось и она решила больше не экспериментировать.
Так вот в этот жаркий день они с Адамом лежали в прохладе пещеры и молчали. Молчали до самого вечера, пока солнце не начало скатываться к горизонту и приятная прохлада не начала вызывать лёгкую дрожь. Адам, лежащий у входа в пещеру ощутил что за пределами её теплее и не спеша выполз на травку. Не забыв при этом упомянуть Еве, что пора бы и перекусить. Ева же дремала и во сне мечтала о новом отсеке пещеры в котором было бы холодно и не портились бы эти бананы, ведь постоянно лазить на пальму ей было не сподручно, хоть и росла пальма в паре десятков метров от пещеры. Ещё в её мечтах была зависть к зверью, что ходило вокруг и носило такие красивые одежды, что даже Адам обращал внимание на этих вонючих тварей.
Ева нехотя поднялась и пошла за бананами, в голове назойливой мухой вертелась странная картина, в которой Адам целуется с леопардихой, от этой картины в Душе закипело и захотелось вдруг её придушить, но, вспомнив законы Райского сада, она удержалась, но не забыла, проходя мимо Адама наступить ему на руку, от чего тот начал вопить и называть её всякими зверскими именами… Ева вильнула бёдрами и с грацией Королевской антилопы двинулась в сторону банановой рощи. Она ненавидела бананы, за то, что высоко росли, за то, что когда спелая банановая гроздь падала с дерева, то часть бананов давилась, прилетали пчёлы, начинали со скоростью комбайна поглощать сочную мякоть, потом наедались падали в траву и если потом случайно наступишь, то мало того что нарушишь закон Райский, так ещё и получишь жало в пятку. А ещё она видела как обезьяны эти бананы солили и потом заедали ими перебродивший виноградный сок, ну точно идиоты, неужели огурцов для этого дела мало. С такими нелёгкими мыслями она шла, как вдруг из-за яблони послышалось шипение, она вздрогнула, хотя в Райском саду можно было бояться только сволочных пчёл. Шипение было угрожающим и противным.
Из-за ствола показалась какая-то штука, очень похожая на ту, которая была у Адама, но она часто дёргалась и издавала трещащий звук, но звук был так – ерунда, как интересно она двигалась… часто-часто, так и вибрировала под прямым углом к земле, её взгляд зачарованно уставился в неё, но голос из кроны дерева перебил все радужные мысли.
- Здравствуй Дорогая Ева, какими судьбами? – Змей улыбнулся, оголив пару длинных клыков, а из пасти показался раздвоенный язык.
- Ой, а ты кто?
- Я тут мимо проползал, да вот тебя заприметил, красавица ты наша…
- Слушай, ты ж Змей, ты как по деревьям лазить умеешь?
- Да, - удивился Змей – умею, а что?
- Да может ты поступишь по-джентельменски, а? Слазь на банановое дерево, отгрызи веточку, а то сейчас снова плюхнется, потом пчёлы, ноги распухнут, Адам всё равно не поможет, он вон там валяется, ждёт… сволочь…
- Да я могу, но зачем эти бананы, вот тут яблоки прелестные растут, посмотри какое яблочко красненькое, сок с него аж вытекает, вкуси, и всё будет как надо, а?
- Да как тебе сказать, Змей ты наш шаловливый, бананы то приелись, бесспорно, но вот знаешь, их в руке держать сподручней, тебе то не понять, ты ж безрукий у нас.
- Евушка, да ты ж яблочко не пробовала, посмотри, тут же витаминов море, да оно ж аж горит , мечтает о том, чтобы попасть к тебе в ротик и…
- Так Змей, не приставай, надоел, нам Свёкр, ну Адама папик сказал, ешьте что хотите, но яблоко не тронь! И убивать запретил, а вот леопрадиху я б замочила…
- Упс, Ева, есть предложение, а что если я леопардиху – того… а ты яблочко, а?
- Да не хочу я это яблоко, это Адам вон придумал ужинать, а я ж после того как солнце к горизонту приблизится не ем, фигура, знаешь ли…
- Ева, да у тебя фигурка, - Змей щёлкнул хвостом, и глаза заслезились от похоти, но он вовремя опомнился и встрепенулся.
- Что у меня фигурка, есть, с чем сравнивать?
- Да не в этом дело, дело в том, был бы я на месте Адама… - Змей не смог удержать контроль и снова растянулся в блаженной улыбке.
- Нет, подожди, я что-то не пойму, что ты этим хочешь сказать?
- Я лучше покажу…
Трещётка на хвосте Змея медленно поднялась и начала свой слегка заметный танец, а голова поднялась над веткой и закат отразился на слегка влажной чешуе, от чего та стала переливаться всеми цветами радуги.
У Евы вдруг появилась лёгкая дрожь в коленках, как в тот раз, когда один орангутанг накормил её черными бананами и начал исполнять перед ней непонятный танец.
Змей начал свой танец головой подмигивая левым глазом и поднявшись на уровень дупла в дереве, повернулся последний раз и начал погружение в это дупло. В животе у Евы потяжелело, она скосилась в сторону мирно спящего Адама и заметила что во сне у него его Штука время от времени увеличивается и подрагивает. Тоненькая слюнка скатилась из уголка губ.
В это время Змей, так разошелся, что весь влез в дупло и из него выглядывала только его погремушка, которая и оказалась в руках у Евы.
- Змеюшка, родненький, посиди в дупле немножко, потерпи, съем я потом хоть миллион твоих яблок, только сейчас не шевелись, вернее шевелись, но только вот этой ерундовиной.
- Эй, Ева, ты что там задумала, я сейчас вылезу, да что ж это такое, ни на секунду погремушку оставить нельзя, чёрт, запутался, кто тут это дупло монтировал, тут же и чёрт ногу сломит.
Змей запутался и не мог вылезти, только чувствовал, что его погремушкой занялись по полной программе, но ничего не видел.
Когда Ева отпустила погремушку, Змей попросил чтобы она его достала, что Ева и сделала…
- Блин, Ева, ты чё, рехнулась?
Ева же лежала на травке с отрешенным лицом и гладила себе грудь.
- Так дорогуша, точи теперь яблоко, быстро, ты обещала!
- Змеюшка, ой, и не говори, что я только не обещала…
- Как это понимать?
- Слушай, давай завтра поговорим, сейчас мне мужа надо накормить, скажи спасибо что Адам ничего не видел, а то пустил бы тебя на шашлык… И понял Змей, поимели его по полной программе…
Адам спал и видел во сне играющих зверюшек, плескающихся рыбок и наслаждался видом брачных игр. Ничто не предвещало беды.
Ни одна веточке не хрустнула под ногой Евы, расстояние уменьшалось и… Адам успел открыть глаза перед самым поцелуем, Ева с хищностью впилась Адаму в губы и прикрыла глаза от удовольствия. Адам лежал без движения и только широко открытые глаза говорили о том, что он жив. Такого он не представлял даже в самом страшном сне, хотя сказать по правде, он то и страшных снов в жизни не видел, ну разве что Еву с утра, после того как она сходила в гости к обезьянам. Ева села верхом на Адама, тот продолжал лежать на спине и одуревшими глазами пялился на её довольное лицо и странно торчащие и смотревшие на него соски. Это Еве нравилось, и она снова ощутила дрожь в коленках. Адам думал о худшем, он вспоминал, что старый бабуин когда-то жестами рассказывал, что у их самок время от времени наступает период, когда те сходят с ума и начинают жутко напрягать самцов, не давая тем спокойно есть черные бананы и глазеть на резвящихся макак. И теперь что-то подобное происходило с Евой. Чего ждать от неё в следующий момент не смог бы рассчитать никто, даже самый продвинутый программист с самым навороченным компьютером. Было страшно, очень страшно, от этого страха волосы на голове стали дыбом, и эта волна покатилась ниже, поднимая волосы на усах, бороде, подмышками, груди и докатилась волна до самого паха, где волосы умудрились поднять тот непонятный орган, что служил ему верой и правдой столько лет. Орган поднялся и упёрся в крестец Еве, от чего у неё глаза загорелись ещё сильнее. Адам понял, он попал по самые помидоры, и бежать так просто от неё ему не удастся.