Вернуться в раздел "БИБЛИОТЕКА" ⇒
Вернуться в раздел "Документальные материалы (русский язык)" ⇒
Индейцы равнин: 1500-1800 гг.
Индейские охотничьи племена, кочевавшие по Великим Равнинам, занимают значительное место в истории ХIХ века. Ярко разодетые наездники, мчащиеся на красивых лошадях; селения из нескольких сот типи, переезжающие с места на место за несколько часов; ритуалистическое ведение войны, включающее скальпирование жертв и пытки пленных; странные религиозные обряды, достигавшие высшей точки в сложном ритуале Пляски Солнца – всё это пленяло писателей и художников, побывавших на Западе, а также многих людей, никогда не добиравшихся даже до Миссисипи, но превозносивших диких индейцев в будоражащих воображение романах и мрачных картинах.
Затем, когда Запад уже был заселен, а индейцы упрятаны в резервации, шоу, цирковые программы, фильмы и, наконец, телепрограммы о Диком Западе по-разному изображали краснокожего. Сегодняшние американцы с детства подготавливаются к безоговорочному принятию кочевых племён Великих Равнин середины XIX века в искажённом и тенденциозном, благодаря перу, кисти и камере XX века, виде. То, что мы видим сегодня – это прямое отражение ситуации на Великих Равнинах, которая существовала в течение многих сотен лет.
Этот искажённый образ настолько слился с традиционным представлением об американском Западе, что оказывает влияние даже на историка. Даже отбросив большинство домыслов и современных искажений, он не всегда способен понять, что на протяжении последних нескольких столетий индейское население Великих Равнин и соседних с ними областей находилось в состоянии постоянного движения, что некоторые племена, прославившиеся в индейско-белых конфликтах, пришли на равнины позднее, и что численность всего населения этого региона сильно возросла к середине XIX века по сравнению с XVI веком. Настоящая статья – это попытка правильно обрисовать картину этого изменчивого периода.
В 1781 г. индейские племена Великих Равнин пострадали от широко распространившейся эпидемии оспы – первого бедствия, вызванного приближением белого человека. В связи с этим антропологи считают 1780 год временем окончания важного периода в истории равнинных индейцев. Они провели тщательное исследование численности индейцев и их земельных владений к этому году. Хотя все племена охотников на бизонов к этому времени уже получили лошадей, а некоторые – огнестрельное оружие, их конфликты не выходили за рамки межплеменных столкновений, а большинство затруднений с соседями имели давнишнюю историю.
Появление около 1650 г. лошади на равнинах ознаменовало собой важный поворот в истории этих индейцев, поскольку её использование в корне изменило образ жизни племен охотников на бизонов, а также превратило в таких охотников и другие племена. Бесчисленные стада бизонов бродили по пастбищам в течение нескольких тысяч лет до этого, однако, только когда индейский охотник, получив лошадь, приобрёл мобильность, он смог результативно, регулярно и в достаточных количествах убивать бизонов. Прямым следствием увеличения надёжных средств пропитания явился быстрый рост численности равнинных племён от 50 тысяч человек в 1650 году до 100 тысяч в 1780 году.
Тем не менее, в 1650 году наблюдался резкий прирост по сравнению с предыдущим столетием. Он был вызван притоком нескольких племён языковой семьи сиу, которые переселились на запад из долины Огайо.
Первоначальная миграция племён семьи сиу в Северную Америку заняла, вероятно, период в несколько тысяч лет. Сначала они переправились из Сибири на Аляску. Затем маленькими, отдалённо-родственными группами, двинулись на юго-восток через западную Канаду и Миннесоту, на юг вокруг оз. Мичиган и, наконец, в долину Огайо. Позднее некоторые из этих небольших групп переправились – или были вытеснены – за Аппалачи. Они расселились у подножия восточных склонов этих гор, от центральной Вирджинии на севере до северной Джорджии на юге; там они оставались до тех пор, пока, наконец, не были поглощены белыми поселенцами.
Несколько более крупных племён сиу жили в долине Огайо примерно до 1500 года. Затем большие индейские селения пришли в упадок, лишившись большей части своего населения. Во время этого развала ряд племён сиу покинули свои поселения и переправились через р. Миссисипи на восточные окраины Великих Равнин. Там, на лесной периферии, они построили новые деревни и засеяли новые поля маисом. Племена оседжей и миссури поселились в Миссури; айова-понка-ото отправились сначала в Висконсин, а затем на юго-запад, в Айову, где впоследствии распались на отдельные, но близкородственные племена.
Самое крупное из сиуязычных племен – дакота, более известное под названием сиу, отправилось на северо-запад в озёрную местность Миннесоты. Они тоже строили постоянные поселения, но вместо того, чтобы сажать маис, питались за счёт обильных зарослей дикого риса, произрастающего на озёрах и болотах. Последним из племён сиу Огайо покинули мосопела, которые спустились вниз по реке и осели в современном штате Миссисипи около Билокси.
Такие племена языковой семьи сиу, как омаха, манданы, хидатса, ассинибойны и кроу поселились на реках Миссури и Йеллоустоун задолго до того, как остальные племена этой семьи начали движение на запад из долины Огайо. Возможно, что никто из них никогда не доходил до этой долины. В отличие от остальных сиу, у них не было преданий о том, что они пришли с востока.
Когда группа племён сиу ещё находилась в долине Огайо, другая волна миграций из Сибири принесла юто-ацтекскую семью, последними из которой шли шошоны. Арьергард шошонов поселился в Альберте и владел южной ее частью от р. Боу до 1781 года. Остальные общины занимали равнины Монтаны сразу к востоку от Скалистых гор, доходя на юге до р. Сан. Одни из них продолжили путь на юг и восток в Вайоминг и стали шошонами Уинд-Ривер. Другие, команчи, переселились на юг, в восточное Колорадо.
От р. Сан остальные шошоны переправились через Миссури в юго-западную Монтану и далее, через континентальный водораздел, в южное Айдахо, восточную Юту и западное Колорадо. Юте были авангардом этой группы. Часть шошонов пересекла Неваду на юго-западе и вторглась в страну Мохаве в южной Калифорнии, которая в ту пору была плодородным, хорошо обводнённым районом. Когда впоследствии Мохаве превратилась в пустыню, шошоны были вынуждены отступить на северо-восток.
Последняя группа, мигрировавшая из Сибири – атапаски, заняла северную Канаду и выслала только два маленьких племени в страну бизонов. Навахо двигались к западу от Скалистых гор и охотились на бизонов только изредка. Апачи отправились на юг намного восточнее гор, проникая в область, уже заселённую другими племенами, пока не пришли в западный Канзас, где осели в маленьких речных долинах. Там они строили деревни из покрытых землёй хижин и возделывали небольшие участки земли под маис. Когда испанцы колонизировали Нью-Мексико, много беженцев пуэбло присоединилось к апачам. С собой они принесли искусство земледелия, гончарство и ткачество, которые передали апачам.
Примерно до 1650 года миграционные движения этих отличавшихся друг от друга племён вызывали мало межплеменных конфликтов. Племена были малочисленны, а их владения отделяли от владений соседей обширные пространства степей. В племенных преданиях почти не отразилось ярких набегов или битв, относящихся ко времени этого мирного освоения новых земель.
Пояс открытых лесов вдоль восточной окраины Великих Равнин очень понравился пришельцам из долины Огайо. По состоянию почвы и климату он очень напоминал их прежнюю родину. Они могли пользоваться той же техникой возделывания земли и ухода за садами, а для постройки деревень под рукой были те же строительные материалы. Они сумели заняться охотой на бизонов на равнинах, что несколько отличалось от охоты на небольшие разбросанные стада в долине Огайо; благоприятная среда плюс дополнительные средства пропитания, очевидно, способствовали быстрому росту населения. Численность небольших кочующих племен увеличилась от нескольких сот до тысячи и более человек.
Давность многих селений и приблизительные размеры групп, проживавших в низовьях рек, были определены достаточно точно путём радиоуглеродного анализа, проведённого в ходе недавних раскопок. Если все эти известные места расставить на карте и обозначить величину тех охотничьих угодий, которые были доступны пешему охотнику, станет ясно, что только небольшая часть степей изредка посещалась маленькими охотничьими отрядами, хотя Великие Равнины простирались неограниченно вне досягаемости человека и бесчисленные стада бизонов бродили непугаными.
Европейское культурное влияние на племена Великих Равнин ощущалось ещё задолго до появления в этой области первых торговцев и колонистов. От испанских колонистов, осевших на Рио-Гранде в Нью-Мексико в 1598 г. попала лошадь. Первые животные достигли индейцев на западной окраине южных равнин около 1650 года; к 1700 году лошади распространились на севере до р. Арканзас, а на востоке – до границы Миссури. Команчам в восточном Колорадо пришлись по душе новые помощники, и благодаря беженцам с испанских ранчо они вскоре стали отличными наездниками. Почти с каждым днём увеличивалась эффективность их охоты на бизонов. Свежее мясо в изобилии находилось под рукой почти круглый год и вскоре стало обычной пищей. Когда изредка наступал короткий период неудачной охоты и команчам приходилось прибегать к сушёному мясу, это считалось голодной порой. Такой обильный и надёжный источник пропитания вскоре вызвал прирост населения и способствовал продвижению общин дальше на равнины, где они охотились на бизонов много месяцев подряд. Несколько общин стали исключительно кочевниками, однако часть команчей всё ещё держалась за свои маленькие земледельческие селения в верховьях р. Арканзас, пока они, наконец, не были уничтожены испанскими солдатами в 1727 году.
Команчи нашли готовый рынок сбыта бизоньих шкур и сушёного бизоньего мяса в Таосе (Нью-Мексико), однако столкнулись с трудностями в приобретении двух самых желанных предметов – лошади и огнестрельного оружии. Скоро они узнали, что испанцы будут платить много денег за каждого крещёного индейца пуэбло, который бежал в апачские селения в западном Канзасе. Тогда команчи стали активными работорговцами, совершая набеги на селения апачей и скрывавшихся у них беженцев. Пленных отправляли в Нью-Мексико или Техас.
Примерно в то же самое время, когда команчи начали свои набеги на апачей, французские торговцы поднялись по реке Миссисипи от Залива и принесли оседжам центрального Миссури различные товары, в том числе огнестрельное оружие. Tорговцы подбивали оседжей совершать набеги на апачские селения на западе с целью захвата рабов, а пленников переправлять на сахарные плантации в Луизиану. Благодаря нападениям оседжей с востока и команчей с запада, деревни апачей скоро были уничтожены. Оставшиеся в живых бежали – часть на юг, вглубь Техаса, а остальные через Нью-Мексико в Белые горы на границе Аризоны и Нью-Мексико. Они достигли Белых гор около 1750 года и защищали этот район от посягательств пришельцев до 1880-х годов. Команчи завладели всей областью, которую покинули апачи, и сделали её частью своих охотничьих угодий. В 1838 году они были изгнаны к югу от реки Арканзас объединёнными силами шайенов и арапахо.
В то же самое время маленькое племя кайова отправилось на юго-восток от своей родины выше трёх рукавов Миссури в Монтане, пройдя между разбросанными владениями кроу и арапахо на западе и племён реки Миссури – на востоке. В конце концов, кайова пересекли р. Аркназас и вступили в несколько стычек с команчами прежде, чем оба племени заключили прочный мир и вступили в дружеское сотрудничество.
В Висконсине огнестрельное оружие, полученное от французов с залива Грин, позволило племенам с берегов оз. Мичиган усилить нажим на племена, жившие дальше к западу. Шайены были изгнаны из долины реки Миннесота в Северную Дакоту, а после 1800 года вытеснены за Миссури. Затем они отправились в долину р. Платт в западной Небраске и стали исключительно кочевниками: южные шайены кочевали к югу от реки Арканзас, а северные охотились вдоль р. Норт Платт в западной Небраске и юго-восточном Вайоминге.
Племена арапахо и гровантров были изгнаны из лесного пояса около р. Ред и вытеснены дальше на юг. Гровантры поселились в северо-восточной Монтане, а арапахо переместились к шайенам. Все эти три племени принадлежали к алгонкинской языковой семье.
Самым значительным из алгонкинских племен охотников на бизонов в XIX веке были черноногие. Много веков они бродили маленькими охотничьими группами по 8–15 человек в лесах к западу от Гудзонова залива. Но когда другие племена с берегов этого залива получили от английских торговцев огнестрельное оружие, они вытеснили общины черноногих на запад в более открытий лесной массив у подножья Скалистых гор – родину лесного бизона. Там охота черноногих была более продуктивной, однако новая среда и новый вид дичи заставили их объединиться в более крупные общины, способные справляться с новыми проблемами. Это, в свою очередь, повысило эффективность их охотничьего промысла, их пищевые запасы, а со временем – и численность. Когда черноногие, наконец, получили лошадей где-то между 1730 и 1750 гг., они смогли охотиться и воевать ещё более крупными группами. Их усилившаяся защищенность от вражеских набегов в сочетании с увеличившимися пищевыми запасами способствовали активному росту их численности.
До 1781 года черноногие были заблокированы на юге общинами шошонов, которые владели южным берегом р. Боу в южной Альберте. Затем эпидемия оспы выкосила большое селение шошонов, а остатки ушли в Монтану. После этого черноногие, не встречая почти никакого сопротивления, продвинулись в Монтану и заняли охотничьи угодья, доходившие на юге до р. Сан. С твердой решимостью расширить свои владения, они начали агрессию против оставшихся на юго-западе шошонов и кроу на юго-востоке.
Ню юго-востоке военные отряды чеононогих достигали в 1820-х годах Тропы на Санта-Фе в западном Канзасе. А на юго-западе они доходили до верховий Миссури и южного Айдахо уже за континентальным водоразделом. В течение двух десятилетий они ежегодно устраивали сильные набеги на долину верхнего течения реки Снейк. Это стремление к захватам резко оборвалось в 1837 году, когда оспой было уничтожено свыше половины племени. Однако шошоны все же были вытеснены из обширного района от реки Боу в южной Альберте на севере до границы Монтаны и Айдахо на юге. Это обстоятельство часто ускользает от внимания историков.
После 1837 года черноногие вели оборонительные войны против племён бассейна реки Колумбии. Эти племена во главе с не персе и флэтхедами охотились на бизонов в южной Монтане в течение 50 лет. Теперь они начали отнимать у ослабевших черноногих часть охотничьих угодий центрального района, однако на постоянное жительство в страну бизонов не переселились. Их охотничьи отряды иногда оставались там на 2–3 года, но тем не менее, эти племена продолжали считать своим домом западные области.
Тем временем, все общины дакота получили лошадей, а некоторые из них стали кочевниками, переселившись на запад к Миссури. Нет особых данных о том, сколько времени остальные племена оставались ещё полукочевниками, держась за свои селения на рисовых болотах; однако с полной уверенностью можно сказать, что около половины дакота жило в деревнях в озёрном крае Миннесоты до 1860-х гг.
К 1825 году общины дакота владели всей землёй к западу от Миссури, а потом посягнули и на восточный берег. Каждое лето в течение 12 лет они посылали много охотничьих отрядов на другую сторону реки. Когда в 1837 году оспа уничтожила манданов и довела арикара до беспомощного состояния, дакота переправились через Миссури, и некоторые их общины остались там на весь год. Они продолжали двигаться на запад и примерно к 1845 году заняли и Блэк Хиллс в Южной Дакоте, и долину реки Паудер в Вайоминге и Монтане. Когда вожди дакота встретились с федеральными комиссионерами в форте Ларами в 1851 г., они самоуверенно назвали только что занятую территорию частью своих исконных земель.
До 1862 года дакота владели обширным пространством равнин. Они хозяйничали на землях, простиравшихся к западу от озёр центральной Миннесоты до Вайоминга и Монтаны. Их восстание в Миннесоте было тщетной попыткой противостоять наплыву в этот район белых поселенцев и спасти деревни и рисовые болота, которыми они владели около двух столетий. Когда война закончилась, последние из дакота были изгнаны на равнины, где вынуждены были стать кочевниками и оставались ими до заключении в резервации 20 лет спустя.
События, происходившие с 1500 года, ясно свидетельствуют о том, что мигрировавшие из северной Канады индейские охотники боялись Великих Равнин как странной и опасной, по их мнению, земли. По мере продвижения на юг охотничьи отряды держались поближе к восточным хребтам Скалистых гор или к лесной полосе на востоке. Если они и отклонялись от этих маршрутов, то направляясь только по долинам рек, где низины, поросшие лесом, давали топливо и убежище.
До появления лошади племя охотников на бизонов просто физически не могло стать полностью кочевым. Без лошадей или других тягловых животных индейцы не могли перевозить достаточное количество пищи и материалов для жилища, чтобы выжить во время суровых зимних буранов, дувших с Арктики. Даже стойкие апачи-вакеро, которых повстречала экспедиция Коронадо на просторах Техаса в 1540 году, зимние месяцы проводили в селениях пуэбло на реке Пекос.
Когда охотничьи племена получили лошадей и стали полукочевыми, они всё ещё держались своих зимних селений, пока давление извне не вытеснило их на равнины. Став кочевниками и круглый год охотясь на бизонов, они увеличивались в численности, пока все Великие Равнины не были изрезаны тропами кочующих племён. Затем пошло наступление земледельческой границы, последовало истребление бизонов, которое положило конец яркой главе в истории американского Запада.
Френсис Хейнис-старший
American West Magazine, July 1973, Vol. X, № 4.
Вернуться в раздел "БИБЛИОТЕКА" ⇒
Вернуться в раздел "Документальные материалы (русский язык)" ⇒